Южная Аравия
«Истории йеменского народа» в Высшей школе общественных наук в НДРИ, отдельных лекций в университетах Адена, Саны, Багдада, Мосула, Басры, Кувейта. Они были использованы и для написания соответствующих разделов учебного пособия «Краткая история Йемена» (Аден, 1977), подготовленного коллективом авторов, и находящейся в работе многотомной «Истории Йемена». Я пользуюсь случаем выразить признательность моим учителям и коллегам, в первую очередь всем сотрудникам Арабского кабинета и Сектора Ближнего Востока Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР, за их постоянное внимание и помощь в моей работе. Я сердечно благодарен моим покойным учителям проф. В. И. Беляеву, чл.кор. АН СССР Н. В. Пигулевской, проф. Халилу Нами (Каир); моим учителям и старшим коллегам А. А. Долининой, П. А. Грязневичу, А. Г. Лундину, А. Б. Халидову, О. Г. Большакову, И. Ш. Шифману, А. М. Беленицкому, Г. М. Бауэру, И. Ф. Фихману, О. Г. Пересыпкину, Ф. М. Ацамба; моим коллегам и товарищам Вл. В. Полосину, В. В. Полосину, С.М.Прозорову, Л. И. Николаевой, А. И. Колесникову, М. А. Родионову, В. В. Наумкину, А. Б. Куделину, Д. В. Фролову; моим зарубежным коллегам проф. Ж. Рикмансу (Лувен), В. Мюллеру (Тюбинген), Р. Сардженту (Оксфорд), А. Бистону (Оксфорд), С. Нойя (Милан), Э. Зерауки (Берлин), X. Прейслеру (Лейпциг), Низару ал-Хадиси (Багдад), Иусуфу Абд Аллаху (Сана), Махмуду ал-Гулу(Ирбид), Абд ал-Азизу ал-Макалиху (Сана), Абд Аллаху Мхейразу (Аден), Умару ал-Джави (Аден), Абд Аллаху ал-Гунайму (Кувейт) и многим другим, кто помогал мне разыскивать и читать источники, с кем не раз обсужда-лись общие и частные вопросы, которым посвящена эта работа.
7. ЕДИНОБОЖИЕ В ДОИСЛАМСКОМ ЙЕМЕНЕ
, 10—97) — лишь один из серии образов этого типа, характерных для иудейской пропагандистской литературы. Мотив встречается и в иудейских преданиях о Йемене — в легенде о «божьем суде» между иудейскими священнослужителями и языческими жрецами у священного огня в Рийаме [320, с. 81—83]. Мотив суда огнем появляется ив христианских сказаниях о Йемене, причем именно там, где христиане сталкиваются с иудеями — в «Мученичест-
ве Азкира», где христианского проповедника сжигают. Когда христиане сталкиваются с язычниками, огонь не упоминается. В «Книге химйаритов» реальное сожжение христиан превращается в великое торжество христианства и их духовную победу, в символ их величия. Мотив сожжения в Коране в дополнение к конкретному сообщению содержит этот символический образ противоборства религий, понятный в контексте распространенных в Аравии иудейских и христианских пропагандистских сказаний,— испытание огнем.
Наконец, коранические аяты содержат и собственно кора-нический план — адский огонь как образ последнего суда между верующими и неверующими, образ, связанный с древними семитскими представлениями о преисподней. Среди окружающих их аятов эти звучат действительно как одно из описаний коранического ада (джаханнам). Таким образом, в сложении этого коранического отрывка сыграли свою роль и йеменская реальность, и изображение этой реальности в сказаниях и преданиях, видимо, христиан. Известно несторианское предание о наджранских событиях [426], тон описания происходившего довольно спокоен, а само описание не имеет того накала, который сделал бы сюжет из области религиозно-политической борьбы сюжетом эсхатологическим. Тут следует искать источник или источники, более близкие к монофизитскому или византийскому кругу.
Победа Аксума была и политической победой Византии, но в плане религиозном византийское влияние оставалось слабым. В начале правления Юстиниана химйариты изгнали епископа, которого назначил изменивший монофизитству александрийский патриарх [308, с. 69; 96, с. 128—129] (впрочем, это могло быть не протестом против насаждения православия, а выражением внутримонофизитского раскола между северианами и юлианитами).
При Абрахе вместе с укреплением политических связей с Византией усиливаются связи религиозные. Строительство большой церкви в Сане ведется, согласно мусульманскому преданию, с участием византийских мастеров, присланных императором. Согласно христианскому преданию, из Византии к Абрахе был послан епископ Григентий, составивший для химйаритов ряд сочинений, разъяснявших им основы истинной христианской веры и правила благочестивой жизни христианина [33; 309; 308, с. 246—247, 315—316]. Григентий был православным, к тому же нет серьезных оснований сомневаться в его историчности (ср., однако, [498, с. 452]), поэтому можно предполагать, что Абраха официально принял православие [284, с. 122]. В «Сире» Ибн Исхака о христианах Наджрана сказано, что они придерживались «веры царя, несмотря на расхождения в их деле» [54, с. 414; 205, с. 403]. Это тоже, видимо, отражает сближение йеменских христиан с византийским православием (ср., однако, [498, с. 452]).
Надписи времени Абрахи содержат иные формулы христианского вероисповедания, чем надпись Сумайфы Ашвы. Это различие при обычной строгости и устойчивости формуляра южноаравийских надписей указывает на наличие существенных изменений.
В начале надписи на Марибской плотине (С1Н 541) стоит: «Силой, и помощью, и милостью Рахмана, и его мессии, и святого духа» (ЪЪу1/™/[г]й,^гЪт1/гЪтпп/-ъгтфЪУ?/л№гЪ.^Ъ&). Над